ЖИР ИЛИ ЦЕННОСТНОСВЯЗАННАЯ РАСПРЕДЕЛЁННАЯ ЭЛИТАРНАЯ СРЕДА, ГЕНЕРИРУЮЩАЯ ОДНОРОДНЫЕ РЕШЕНИЯ



Общество - это живая вода. Для того, чтобы его подчинить, надо заставить эту живую воду дышать через слой коллективной сущности иных культурных кодов и ценностей.

Когда мы произносим слово «система», подразумевая под системой государственного, муниципального или иного управления, то нам представляется некая устойчивая конструкция, собранная из виртуальных стяжек, стропил и швеллеров, стянутых болтами и скреплённых поперечными балками. Возможно, образным языком так оно и есть, но все эти несущие конструкции, в которых кипит бюрократическая жизнь и принимаются важные управленческие решения – они суть и есть ещё и ценностные каркасы. Именно незримые эти ценностные каркасы отвечают за устойчивость системы. При, казалось бы, незначительной своей роли, ценности являются мощнейшими взаимосвязями. Дело в том, что сама система сформирована из ценностносвязанной среды, которая производит решения в определённом порядке. При всей своей нелогичности для внешнего мира, эти решения абсолютно логичны для участников процессов, находящихся внутри системы, что и говорит об отрыве системы управления от общей массы своего народа.

Как принимается решение и какую роль играют в нём ценности, можно проследить на простом примере. Например, ещё недавно популярная история: чиновнику предлагается подписать контракт за откат со стоимости проекта. Сознание человека любого уровня начинает автоматически согласовывать этот запрос с самим собой, со своими ценностями:

- шаг первый: сперва, что он получает в материальном плане;

- шаг второй: затем, что он получит в плане политическом;

- шаг третий: после, как это скажется на его взаимоотношениях с обществом;

- шаг четвёртый: затем, насколько это соотвествует его культуре;

- шаг пятый: потом, как на это решение посмотрели бы его идеалы и авторитеты;

- шаг шестой: затем, насколько это соответствует его мировоззренческим принципам;

- шаг седьмой: далее, как это коррелируется с его духовно-нравственными нормами;

- шаг восьмой: за этим, как это согласуется с его глубинной мифологией,

и уже потом,

- шаг девятый: насколько это соответствует его высшим устремлениям (читай, высшему смыслу).

Понятно, что такой порядок происходит только в механистической реконструкции – в жизни всё сложнее и не в такой стройной последовательности, но решение принимается именно исходя из иерархии ценностей, которые сразу магнитят к себе мысль человека, принимающего решение: если человек склонен к обогащению, доминированию, индивидуализму, самовыражению, выгоде, пользовательскому отношению к жизни, нигилизму, исключительности, мессианству – выбор будет одним, а если человек склонен к разумной достаточности, идеальному намерению, общинности, поиску смысла, пользе, открытости жизни, совестливости, служению, миротворчеству – выбор будет другим. Можно самому попробовать смоделировать это решение из разных позиций на примере этого ценностного эквалайзера, сдвинув мысленно бегунки в правую или левую сторону, в зависимости от предпочтений (рис. 1).

Рис. 1

Идём дальше. Так вот, люди тех или иных предпочтений имеют свойство собираться, накапливаться. Опознавать друг друга и негласно интегрироваться. Так называемые, по нашему мнению, плохие люди тоже могут накапливаться в одном месте. Известно, что социальные процессы повторяют природу. Есть яркий пример из микробиологии. Существует такая болезнь – губчатая энцефалопатия. У человека она называется болезнь Кройцфельда-Якоба, а у животных – Коровье бешенство. Суть её сводится к тому, что прионные белки, отвечающие за околосуточные ритмы в организме, теряют способность самоликвидироваться и начинают накапливаться в головном мозге. А поскольку они, по сути своей, имеют свойство жира, у человека и животного мозги буквально заплывают этим жиром. То есть, жир вытесняет клетки мозга и организм медленно начинает умирать. Микробиологи, изучающие вопрос, почему прионные белки теряют способность самоликвидироваться, недоумевают и в растерянности говорят: «Информационная структура здорового белка, встречаясь с информационной структурой поражённого белка и меняется под его вредоносным воздействием и он становится тоже больным, вследствие чего не может разрушится, как ему назначено природой, и начинает, в свою очередь, переформатировать остальные белки в организме…», – и добавляют: «Поврежденный прионный белок также воздействует на полноценный, как плохой человек на хорошего, когда он его совращает». Оценка «плохой и хороший» понятно, что тоже приводится исходя из разных систем ценностей, т.е. относительно определённого идеала.

Если задуматься над этой аналогией, то можно представить, каким образом, в системе власти формировался слой ценностносвязанной распределённой элитарной среды мессианского типа (в левой колонке рисунка), который производил все это время однородные решения в стране. Как правило, такая среда распространяется за счет поддержки другими, такими же носителями таких же ценностей. Новые люди, приходящие в систему, либо меняются, либо замирают и капсулируются, и живут «не высовываясь» в своём задачно-проектном режиме, а при обнаружении вытесняются этой самой средой. Таким образом, среда эта множится, заполняет собой все узлы в системе, где формируются, принимаются и исполняются решения и, собственно, начинает их производить, но уже в своём залоге, сквозь призму своих культурно-мировоззренческих кодов. Конечно, это не происходит без попустительства ценностно-дезориентированной кадровой политики, поскольку именно кадровые подразделения являются точками входа в систему. Не имея должного инструментария, они не могут производить селекцию на уровне «свой-чужой», исходя из ценностных ориентаций, как это, например, происходит на Западе, где, в этом смысле, всё выверено и работает как часы: если человек не отвечает ценностным ориентациям, он никогда не попадёт в систему государственного управления или иную существенную систему.

Что же произошло с нами за тридцать лет беспрепятственного ценностного инфицирования чужим? Любое общество подобно живой воде со своими глубинными и поверхностными процессами. Но когда чуждая ценностносвязанная распределённая элитарная среда, исходя из иных ценностей, начинает производить решения, чуждые самой живой воде общества, то её задачей становится сделать так, чтобы живая вода жила, дышала и действовала исключительно через неё. Она образовывает на поверхности живой воды непробиваемую жировую плёнку, стремительно, обволакивая все динамические процессы, накапливая в себе возможности подчинить эту глубинную живую силу. Здесь для них годятся любые инструменты, как цифровой контроль и всякого рода информационные постановки и воздействия.

Но для того, чтобы понять, как всё происходит, надо усвоить один простой принцип: находящийся у власти и движимый высокими устремлениями будет окружать себя людьми с такими же устремлениями и подтягивать общество до этих высот, а руководствующийся низменными страстями будет опускать общество на уровень своих вожделений. То есть, достаточно расставить в узлы формирования, принятия и исполнения решений в системе управления людей определённых культурных кодов, и вы получаете механизм реализации так называемого эффекта «Окно Овертона», т.е. приучение к иному через последовательный сдвиг нормы.

Дальше всё происходит как по партитуре, в пяти шагах:

  • «Толерантность». Вас убеждают, что за порок не стоит наказывать.
  • «Принятие нормы». Вас убеждают, что порок имеет такие же права на существование, что и норма, и вводят его в норму.
  • «Признание порока». Вам доказывают, что порок имеет такое же право на существование, как и норма и всячески оказывают ему поддержку.
  • «Принуждение». Вас, преимущественно детей, принуждают участвовать в пороке.
  • «Наказание». Всех несогласных с пороком наказывают, причем делают это публично.

Трюк Регина или «РегинаТрюк»

Рассмотрим несколько примеров, как это происходит по всему миру. Не так давно мы стали свидетелями, того как это происходит и нас, как некая дива, по имени Регина, имела неосторожность высказаться на тему домашнего насилия в отношении женщин в одобрительном залоге, типа не стоит общественности вмешиваться в семейные дела, что противоречило мнению устойчивой элитарной группе. После этого поднялась информационная волна, затем последовало скандальное расторжение гламурным журналом контракта с ней, потом были извинения Регины, потом опять извинения, потом опять и опять… Короче, извинений было так много, что наша чуткая публика уже даже стала шутить по этому приторному поводу.

На самом деле, мы имеем дело, во-первых, с хорошо отработанным западными идеологическими институтами и СМИ-приемом: яркого спланированного иновысказывания с последующим коллективным прессингом и демонстративным перевёртыванием, а также публичным покаянием сломленного человека, признающим себя вроде как бы заблудшим и готовым прийти в норму, вплоть до психиатрической терапии. Неизвестно, насколько искренне объект нападения ведет себя – либо он изначальный участник инсценированного замысла, либо удачно подвернулся под руку манипуляторам. Но это не меняет сути «РегинаТрюка». Главное – это демонстрация массированного воздействия, по типу: «Будь со всеми нами!». И второе – это готовность объекта не устоять, сломаться и потом с последствиями долго каяться и публично приходить в норму, снимая об этом фильмы, выступая с лекциями, по ТВ и на митингах, посвящая теме книги про то, как я раньше неправильно думала, но вот здорово, что осознала и встала на «истинный» путь. Все это примитивный, но эффективный трюк, а по сути – фальшивка – окно Овертона!

Такие «РегинаТрюки» происходят в информационном пространстве по всему миру. Так, в октябре 2018 года в США известную телеведущую Мегин Келли уволили из NBC News за неполиткорректные высказывания. Это произошло после ее шутливого высказывания о блэкфейсе – разновидности грима для изображения чернокожих. После этого на белую журналистку накинулось все либеральное правозащитное сообщество, а также организации по защите прав темнокожих граждан США. В первых рядах выступили ярые противники консерваторов, в частности, коллеги Келли из СNN. Ведущий Дон Лемон, на своем канале, обвинил Келли в расизме. И опять извинения, извинения и извинения… И всё это публично и резко!

А вот уже совсем обескураживающий пример «Регина-трюка». 27 января, 2016 года в немецком Манхейме тремя беженцами с Ближнего Востока на детской площадке была изнасилована Селин Герен. Полиция долго проводила расследование инцидента по заявлению девушки. Но «общественность» возмутилась и обвинило во всём её. Потом начались извинения Селин Герен: она, вдруг, порадовалась, что мигрантам удалось избежать войны, не утонуть в море насилия и остаться жить в Германии. В конце своих выступлений на радио и телевидении она стала говорить, что проблемы её тела не так уж важны, что мигрантам также нужна свобода, что они нуждаются в заботе, и вдруг стала благодарить всех мигрантов, что они приехали в её страну.

Сопоставляя все эти постановки, становится понятно, каким инструментом эта ценностносвязанная среда, стоящая за этими манипулятивными технологиями, собирает себе инертную массу, в которой она может развиваться. В её задачи входит покрыть живую среду, производящую живые социальные процессы, и заставить её «дышать через себя», то есть – подчинить себе.

Природа не терпит пустоты.

На этих примерах можно рассмотреть, как гасится естественная жизнь общества и переподчиняется манипуляторным инструментам. Жир иного заполняет пустое пространство выхолощенных ценностей не по мере своей агрессивности – он инертен, а потому, что образуются лакуны, ввиду бездействия общества и нормирующей власти. Поэтому для того, чтобы сохранить субъектность общества, так необходимо всячески поддерживать в нём спонтанную живую социальную динамику, оберегать достигнутые исторические нормы. В противном случае, оно утрачивает свою субъектность и становится предметом манипуляций, в том числе и из внешнего контура.

Полноценное общество с внутренней естественной динамикой способно само сформулировать свои устремления в виде высших смыслов, скрупулёзно работать со своей мифологией, хирургически оперировать духовно-нравственными нормами, пестовать своё мировоззрение, формировать идеалы, кристаллизовать культурные принципы, разрабатывать и утверждать социальные нормы, совершенствовать политические механизмы и только потом развивать как следствие экономику, вписанную в контекст своего мировоззрения.

Яркий пример такого воплощения на удивление – это США. Все культурные коды, кстати, выпестованы и взращены американским народом, усилены социальными технологиями, прописаны в американской культуре, они зашиты в каждый американский фильм, они присутствуют во всех элементах корпоративной культуры… Но они все мессианского типа.

Если бы наши заимствования этой яркой, самодостаточной культуры были органичными, мы бы её переварили, переосмыслили, присвоили и сделали бы своими все те элементы, которые соответствуют нашим культурным кодам. Но культура США буквально заглатывалась нами на фоне выключения своей творческой самобытной генерации, разрушение которой, к сожалению, происходило весь двадцатый век.

Надо понять и принять простотой факт, что любая культура по сути своей агрессивна: каждая сильная культура замещает собой иную, более слабую, что наблюдается в повседневности: мы ели ножом и вилкой, потом стали есть гамбургеры руками, потом палочками суши… Всё происходит вроде незаметно! И отсутствие конструктивной напряженности в народе на глубинном уровне создаёт лакуны, куда проникая чуждая культура, не перемалывается в жерновах самоорганизованного творческого процесса, а затем не усваивается, а начинает уже действовать сама, поглощая наши элементы и создавая уродливые формы маргинального свойства. Именно поэтому процесс коллективной самоорганизации как способ взращивания культурной капиллярной системы для нас сегодня так важен. Потому что сохранение и сбережение ценностей – это дело коллективное. Это позволит народу сравнивая со своим эталонным различать ту искусственность постановок, отличать чуждое, в живом процессе творчества, вырабатывать иммунитет по отношению к маргинальным и деструктивным проявлениям, возникающим в недрах общественного сознания. И на уровне государственной кадровой политики нам необходимо сформировать механизмы и разработать инструменты селекции для создания ценностносвязанной распределённой элитарной среды, генерирующей однородные решения, но только исконно своего миротворческого типа (см. правую колонку рис. 1). И это должно быть впереди провозглашаемых целей и впереди всех национальных проектов, поскольку основной компонентой, скрепляющей систему, являются смыслы, то есть, в первую очередь, осмысленно отвечая себе на серию от низшего к высшему восходящих вопросов (см. рис. 1): «Зачем?!», «Зачем?!», «Зачем?!»…

Алексей Вайц